За последние десять лет я посетил столько производств по
судостроительному делу, что, в буквальном смысле, и сосчитать
невозможно. Был на разновеликих верфях и заводах США, Франции,
Норвегии, Финляндии, Швеции, Японии, Мексики, Канады, Индонезии,
Малайзии - всех сейчас и не упомнишь. Естественно, ходил-бродил и по
многим отечественным предприятиям, где всегда приходилось порядком
изловчиться, дабы сделать добротный снимок, чтобы у читателя не
оставалось никаких сомнений о трудовых буднях в XXI веке, а в глазах не
мерещилась сага о гаражно-строительном кооперативе «Кладбище погибших
кораблей».
И в первую очередь это касалось алюминиевого производства, когда
некоторые умельцы производили корпуса буквально на колене, и верхом
технологического прогресса там блистала высокооборотистая «болгарка» и
кувалда Ильи Муромца.
На малообжитых пространствах бывшего СССР алюминиевые борта
по-прежнему считаются самым востребованным именем не только у силовых
структур и различного рода профессионалов, но и у простых
рыболовов-любителей. Распространившиеся от Калининграда до Камчатки
клепаные отечественные «Казанки» и «Прогрессы» с толщиной борта всего в
1,5 – 2 мм за последние три десятка лет показали свою всесезонность,
ремонтопригодность и даже неубиваемую живучесть.
Последнее качество весьма актуально и ныне, ведь с развалом
могучей страны состояние и обслуживание водных путей на 1/6 части
планеты ощутимо ухудшилось – повсеместно исчезли бакенские службы, не
проводится обустройство новых фарватеров для маломерного судоходства,
не оборудуются надлежащим образом стоянки, марины и заправки. А,
значит, многократно увеличивается вероятность случайной встречи с
подводным камнем, мелью или острым краем заправочного дебаркадера. Не
будет лучше и в обозримом будущем. Вот почему в наших краях
«надувнушек» и «люминек» не чурается даже самый именитый богач. В то
время как на Западе надувной сегмент вообще непопулярен (если брать по
соотношению продаж), а вот алюминиевые корпуса считаются уделом
профессионалов или же тех, кто лишь вступает в водномоторный мир и с
трудом разбирает «аз-буки-веди» суровых правил морских энциклопедий.
Наше рекреационное судостроение на алюминиевую тему состоит из
целого ряда Левшей и Кулибиных, но лишь одно отечественное предприятие
перешагнуло гроссмейстерскую планку – 1000 корпусов в год. Которые
можно без запинок поставить в один ряд с такими колоссами этой области
как Duckworth, Alumaweld, Bolton, North River, Hewes, Koffler - американскими производителями, что по праву сегодня считаются законодателя мод. Это питерский Silver, стараниями Виктора Кожинова возникший почти десять лет назад в виде чисто сборочного цеха для одноименной финской компании.
Хотя
сегодня эта «дочка» будет уже и покраше и даже пообразованней, нежели
скандинавская «мама» – благодаря суровой концепции развития
предприятия, где нормы производительности труда и технологическое
оборудование практически не отстают от заоблачных американских
товарищей.
Чтобы оценить уровень и реальные мощности завода по изготовлению
удочек - достаточно лишь взглянуть на количество дорнов и закаточный
стол графитовых бланков. У производителей алюминиевых «игрушек» для
взрослых также есть четыре основных момента, отличающих Жигулевскую
«копейку» от Bentley или Subary.
Это – системы раскроя листа, сварки, пенонаполнения и покраски. Без
вышеперечисленных высокотехнологических процессов, где задействовано
оборудование стоимостью в несколько миллионов долларов, мы будем
говорить либо об артели, клепающей с десятка два катеров в год, либо о
ширпотребе с большой буквы.
Только с помощью плазменного раскроя (станок с ЧПУ вместе с
вентиляционным оборудованием), координатно-пробивного пресса,
современного гибочного оборудования - общей стоимостью более миллиона
«зеленых» - вам удастся получить идеально ровные (с точностью до
тысячных долей сантиметра) и идентичные части днища, бортов и набора.
Что также как и марка применяемого алюминиевого сплава имеет
наиважнейшее боль значение для всей конструкции в целом.
Цифровые сварочные аппараты обеспечивают высокое качество шва при
стыковке металла, а покрасочная камера мастер-класса позволяет получить
борт, внешне не отличимый от автомобильного капота. Как в старину
говорили бывалые кузовщики - «выведем в ноль».
У
Кожинова сейчас производятся и бортовые пенонаполненные секции, что
прежде были главным «ноу-хау» от финского родителя. Из-за рубежа
ввозятся только рулевые системы, электрооборудование, а также материалы
для тентов, чехлов и краска. Может что-нибудь еще, но по мелочи.
Главное отличие российского Silver от зарубежных
верфей – наличие собственного КБ, что позволяет додумывать, подгонять
под наши особенности зарубежные проекты и претворять в жизнь
собственные вариации на алюминиевую тему - такие, например, как
модельный ряд NorthSilver Pro (катера от 5,6 до 10
метров), разработанный на основе американских рецептов. Таких проектов
в современной России еще не существовало.
И не берусь сразу утверждать, что теперь будет стоять выше по
показателю цена/ качество – элитный американец или законный российский
гражданин. Хотя сказать, что наши катера на 100% «made in Russia» -
нельзя. В них предостаточно комплектующих из-за рубежа – электроника,
рулевое управление, материалы для тентов и мебели, силовые установки и
двигатели.
В
России делается больший упор на подвесные моторы вместо стационаров,
что опять же обусловлено отсталостью российской водной инфраструктуры,
когда зачастую приходится чалиться не к оборудованному бону, а прямо к
берегу. К тому же ремонтировать «подвесники» гораздо проще, нежели
стационарные движки.
Все бы это на год пораньше – и, глядишь, отдыхал бы уже владелец
такого завода на далеких Банановых островах, но против экономической
реальности воевать всегда непросто, даже признанные американские
алюминиевые короли урезали сегодня аппетиты как минимум на 50%. Совсем
плохи дела и у заграничных производителей пластиковых катеров. Трещит
по швам американская система кредитования.
Давайте не будем торопиться с выводами и посмотрим, как ответит
российский князь Серебряный на этот тревожный вызов. Ведь в его
шахматной партии всегда тесно сплеталась виртуозная уверенность Хосе
Капабланки и оригинальность Михаила Таля…